Нир, в свою очередь, почти с самого утра находился в таверне. Он только-только вернулся из Сельма и увлеченно рассказывал о своих впечатлениях, "которые все равно нельзя в полной мере передать через Бездну", многочисленным знакомым и незнакомым собеседникам. Впрочем, последний час мальчик занимался только тем, что терзал дряхлую гитару, которая испокон веков лежала в "Двух кувшинах" (какое безвкусное название для хатарского трактира!). Он настроил видавший виды инструмент и сперва что-то тихонько наигрывал себе в уголке... А затем вышел на маленькую сцену, обычно пустующую в столь раннее время - большинство менестрелей выходило вечером и ночью. Нир за свою "работу" никакого вознаграждения обычно не просил. По крайней мере, за выступления в Хатаре. Он просто вкладывал в песни все эмоции и переживания, которые испытывал в ходе своих поездок. И делился ими с обычно столь черствыми собратьями, которым такая бесплатная кормежка эмоциями - только в радость. В такие моменты музыка лишь оживляла застойную тишину, свойственную даже людным местам в городах пожирателей.
Вот и теперь затхлый сонный воздух таверны был разрезан свежим порывом энергичных переборов. Нир наслушался у сияний выступлений каких-то иномирцев, которые играли на ярмарке. Отпущенные когти правой руки плясали по струнам и  ветхому телу кабацкой гитары, отбивая лихие переливы фламенко. Сам юноша при этом улыбался, растягивая полные губы и чуть скалясь. Он щурился и стрелял взглядом в зал, стремясь удержать внимание каждого, кто появлялся в зале или собирался покинуть его.
Гитара выплевывала концовку импровизированной мелодии, когда Уна появилась в таверне. Юноша, только увидев знакомую, сразу же разулыбался еще ярче и, вскинув голову, прошелся по сцене. Отбив финальные аккорцы у ближних столиков, Нир отложил несчастную гитару и спорхнул между рядами посетителей к девушке-швее. Он вырос рядом с ней тенью хорошо сыгранной жизнерадостности и, протянув руку из-за ее спины, тихонечко свистнул браслет, который она вертела в руках.
- Что это тут у тебя? - с усмешкой спросил он, щурясь и держа тонкий каучуковый шнурок с серебряной гравированной бусиной у себя перед носом. Тощий зад Нира приземлялся на край стула Уны. Юноша определенно не поскупился бы даже сесть девушке прямо на колени, но ему постоянно казалось, что если есть в Хатаре кто-то мельче и легче, чем он сам - так это Урсула. Так что пожиратель просто жался сейчас к ней боком. Вдоволь насмотревшись на чужую покупку, он так же бесцеременно взял девушку за руку и, прикусив губы, застегнул браслетик на ее запястье, а после задорно похлопал девушку по ладошке.
- Чего ты такая кислая? М? М-м-м? - он все щурился, нависая над Урсулой и подергивая бесцветными бровями. Облапать Нир успел все: и чашку с чаем, и сладко пахнущее мыльце, которое нашел в кармашке Уны исключительно по запаху... И одежду, конечно, одежду. Она Ниру не нравилась, и он уже давно пытался утащить швею в магазинчик портного, у которого одевался сам. Или хотя бы принести ей тканей оттуда... Просто сам Информатор в шитье не разбирался. Разбирался только в одежде. Да и вообще. Он был, в принцпе, из тех, кто лучше разденется полностью, чем наденет то, что не подчеркивает образ или не создает его.

Когда происходит что-то непредвиденное, определенно стоит лишний раз подумать, куда ставишь те или иные вещи. Этим вопросом, наверное, задался трактирщик, когда из зеркала возле входной двери таверны вдруг вывалилась девушка. Вернее, нет. Девочка. Так или иначе, это событие произвело фурор, о котором Нир мог лишь мечтать в подобной дыре.
На минуту голоса всех посетителей смолкли. И местные, кошмары, и приезжие купцы отвлеклись от своих дел и устремили взгляды на незваную гостью. Что касалось пожирателей, зрелище было воистину незабываемым: все, кто играл в эмоции или делился ими, чужими, наворованными, вмиг принял на себя всю истинную сущность. Пустые глаза и пустые лица страшных фарфоровых кукол. Все они без интереса, но с пониманием неправильности ситуации пялились на девчушку и чувствовали ее замешательство и страх, и мелкие капли света, перебегающие под кожей. Так мало... Бабочка! Не властвуй в Хатаре закон, страшные белые пауки тотчас порвали бы ее, не оставив и былинки.
Пауза была воистину долгой. Не каждый день кто-то выпадает вот так, посреди оживленного города без всяких сигналов. Кажется, даже в начале Прорыва в промежуток приходили "со стуком". А потому реакция окруживших девочку хищников со временем стала смешной - по крайней мере, для Нира. Особенно его позабавила кислая мина Урсулы, которую та забыла исправить в неожиданный момент.
- Да что вы все?! - воскликнул Информатор, подскочив со стула. Он развел руками и разулыбался во все тридцать два так же легко, как пару минут назад последовал зову десятка умов, заметивших вторжение. Кошмаров мало-помалу отпускало, и Нир хохотал, чуть ли не тыча пальцами в каждого. - Вы так смотрите, будто тут прилюдно кого-то из наших живьем сожрали! Или Черный заявился и сказал, что стал Законником!
Забыв о своей собеседнице, юноша тут же рванулся к девочке, которая теперь осела на грязному полу в тихой истерике. И чем ближе к ней был Нир, тем острее в нем скручивалось чувство, сравнимое разве что с голодным спазмом желудка. Он понимал без слов и объяснений, что зазеркальное создание только что попало в этот мир. По неудаче своей - в самую недружелюбную его часть. Взявшись холодными сухими ладонями за запястья  иноземки, Информатор силой открыл ее лицо и заглянул в глаза с обыкновенной хищнически-елейной улыбкой.
- Ну, не бойся. Не ты первая, не ты последняя. Успокаивать тебя здесь никто не будет, побереги силы... Как тебя зовут? - Нир говорил непринужденно. Из памяти своего народа и собственного опыта он знал, что все, кто попадает в Отражение, понимают его язык. Этот мир стирал границы взаимопонимания на самом поверхностном уровне. А попаданку следовало успокоить, прежде чем она раздразнит своим ужасом стаю голодных кошмаров.
- Я Нир. Не бойся, и тебя здесь не обидят.
Слабое утешение, больше похожее на издевку. Впрочем, юноша и не стремился быть невероятно гуманным. Он вообще уже успел отвлечься на наряд девушки. Она замечательным образом не раздражала своей одеждой! Странная красная обувь, чуть менее странное черно-серое одеяние. Ее кожа имела этот отвратительный теплый оттенок, как и волосы, но его Нир со скрипом выносил. К тому же, он уже нашел себе занятие: теребил пальцем провод и тыкал в странные округлые штуки на шее девчушки. Информатор не знал, что это, а потому на ходу пытался вытащить из Бездны какие-нибудь данные о похожих пришельцах. Жаль - на такие, очевидно, редкие мелочи пришлось бы тратить слишком много времени, а потому Нир снова переключился на душевное состояние человеческого (очевидно ведь!) дитя.

Отредактировано Ниррат (2015-10-26 21:30:42)

Когда девочка представилась, Нир мысленно поздравил себя с успехом. Значит, та отчасти успокоилась и не привлекала настолько пристального внимания. Юноша, правда, оглянулся на оставшуюся за столиком Уну - девушка вряд ли сама пылала энтузиазмом разбираться в чужих проблемах. Нир этого тоже не хотел, но был вынужден: во-первых, сам уже проявил инициативу, во-вторых, работа Информатора была очевидно сопряжена в том числе с общественной работой и общением... с кем угодно. Кто знает, возможно, Сэмми еще сослужит ему хорошую службу. Но сейчас важно было увести ее из многолюдного места. Девушка задавала слишком много вопросов, и кто знает, как на нее повлияют ответы. Поэтому в ту самую минуту, когда она задала вопрос об "аде", кошмар прыснул со смеху, прикрывая рот рукой.
- Нет, это просто мир. Хотя некоторые так называют наши земли.
После этого он нажал ладонью на плечо Сэмми и произнес:
- Подожди.
Следовало сообщить Уне об уходе. Вести приятельницу с собой Информатор не собирался и даже не хотел, поэтому, склонившись к сидевшей за столиком швее, тихо шепнул ей на ухо, что собирается отвести иномирку в более безопасное место, а еще лучше - сопроводить к тем, кто занимается регистрацией попаданцев. Несомненно, Бездна уже знала о прибытии человека. Но Кошмары слишком не любили чужаков, да и навязывать самой девчушке жизнь в этих жестоких ко всем, кроме самих пожирателей, землях... Возможно, стоило проводить ее к кому-нибудь из Исполнителей, а те пусть уже разбираются, куда ее распределить? А ведь девушку еще надо учить... Нир думал о том, что кому-то ведь придется этим заниматься. Даже он считал, что иномирцы, попав в промежуток, оправданно могут испытывать ужас и отрицание по отношению к непривычной вселенной. А девушка выглядела действительно чуждо. Нир впервые видел кого-то из пришельцев сразу после того, как они переносятся в Отражение.
- Пошли. Я пока отведу тебя к себе, там поговорим. Надо решить, что с тобой делать, - оттараторил Нир, вернушись к Сэм. Прихватив девушку за рукав, парнишка буквально силком потащил ее наружу, хотя силы как таковой в нем не чувствовался. Но хватался цепко... а когти с руки у него к тому моменту уже исчезли.

-------------------> Дом в трущобах